Научно-фантастическая литература
Брата Морфея, бога сна, древние греки называли Фантазом. Он заведовал на Олимпе иллюзиями. Отсюда произошло слово «фантазия» (от греч. φαντασια — воображение). Именно благодаря фантазии человек способен творить. От этого же корня образована и «фантастика» (от греч. φανταστική — искусство воображать) — термин для обозначения литературных произведений, изображающих невероятное как действительное и действительное как невероятное.
К существительному «фантастика» часто добавляют эпитет «научная». Однако границу между научной и сказочной фантастикой не всегда удается прочертить четко, порой элементы научной фантастики и сказки смешиваются в одном произведении, скажем в романе американского фантаста К. Д. Саймака «Заповедник гоблинов». Главное не в том, какую фантастическую посылку использовал автор, а в том — зачем он вообще пишет, какие идеи он вложил в свои произведения.
Нередко можно встретить утверждение, что научная фантастика существует ради прогнозирования научно-технических идей. Действительно, остроумная гипотеза, небывалое «изобретение» играют в ней важную роль. Нетрудно убедиться в том, что значительная часть технических предвидений принадлежит авторам фантастических произведений. Еще до нашего столетия были предсказаны и телевидение, и антигравитация, и отравляющие вещества, и акваланг, и многоступенчатая ракета, однако о том, кто это сделал, знают в лучшем случае лишь специалисты. Но все читают и перечитывают все же жюльверновскую историю капитана Немо, а не роман современника Ж. Верна — А. Робида «Электрическая жизнь», хотя в последней книге технических предвидений больше, чем во всех произведениях Ж. Верна, вместе взятых. Дело в том, что фантастика — это прежде всего художественная литература, а значит, что её предметом всегда был и остается человек.
Фантастика исследует в первую очередь поведение человека, но в необыкновенных условиях. Она способна заглянуть в области, которые неподвластны «обыкновенной» литературе, и оторвать читателя от будничности, воспеть подвиги, перенести в далекое будущее.
Бразильский архитектор О. Нимейер признавался: «Я дал бы сейчас все что угодно, чтобы заглянуть если не на тысячу, то хотя бы на пятьсот лет вперед… Как будут жить люди тогда? Будут ли они счастливы?..» Единственное средство осуществить мечту выдающегося зодчего нашего времени, которая, без сомнения, разделяется сотнями миллионов людей, — это обратиться к фантастике. Это желание заглянуть «через хребты веков» люди пытались осуществить издавна. Одной из предшественниц современной фантастики была утопия, названная так по знаменитой книге английского гуманиста Т. Мора, увидевшей свет в 1516 г. С тех пор были написаны сотни утопий, но и по сей день этот жанр не потерял своего значения. Конечно, сейчас утопия видоизменилась, приблизилась к форме современного романа, позаимствовала достижения психологической прозы и даже приключенческой повести, но цель её осталась та же, что и у Т. Мора, — рассказать людям о совершенном обществе. Самая известная утопия нашего времени — это «Туманность Андромеды» И. А. Ефремова, осязаемо изобразившая, каких звездных высот может достичь объединенное человечество, покончившее с гонкой вооружений и социальной несправедливостью.
На вопрос, будут ли люди счастливы через 500 или 1000 лет, фантастика отвечает по‑разному, она стремится воспитать в читателе гуманистические идеалы, она работает для счастливого будущего: ведь от самих людей зависит, каким будет грядущий мир.
Сплошь и рядом фантасты изображают в своих произведениях не то будущее, которое хотели бы видеть, а то, видеть которое они бы не хотели, для того чтобы отвратить от него, предупредить людей об опасности. Может быть, наиболее известной книгой этого бурно развивавшегося направления, получившего название антиутопии или романа-предупреждения, стал роман американского писателя Р. Брэдбери «451° по Фаренгейту» (1953), нарисовавший жуткую картину общества, в котором — трагический парадокс! — пожарные существуют для того, чтобы жечь книги. Однако луч надежды Р. Брэдбери не гасит, и этим его роман отличается от многочисленных в западной фантастике историй, авторы которых не видят в будущем ничего, кроме горстки пепла. Такая «черная» фантастика способна лишь запугать, духовно разоружить людей, лишить их воли к борьбе.
Борьбой за лучшее будущее не ограничиваются задачи фантастики, и не только о будущем повествует она. Фантасты пишут и о настоящем (примером может служить роман Г. Уэллса «Человек-невидимка»), и о прошлом (скажем, «Янки при дворе короля Артура» М. Твена). Впрочем, рассказ и о будущем, и о прошлом — это тоже рассказ о настоящем, потому что в нем отражаются сегодняшние представления автора. Зачастую фантастика смыкается с сатирой, им обеим присущи преувеличение, гротеск, смелый вымысел.
Историю современной научной фантастики обычно начинают отсчитывать от Ж. Верна, что не совсем правильно, хотя заслуги французского романиста неоспоримы. Он первым угадал усиливающуюся роль науки, он первым ввел в литературу дотоле неизвестного героя — ученого, инженера, творца «второй природы». Но все же фантастика у него еще была довеском к традиционным путешествиям и приключениям. Самостоятельность она обрела в книгах Г. Уэллса; особенно надо отметить его пророческий роман «Война миров», предвосхитивший наше тревожное столетие с его многочисленными несправедливыми войнами, заклеймивший страшную и нерассуждающую силу по имени Агрессия.
Отечественная фантастика была рождена Октябрьской революцией, хотя в русской литературе до 1917 г. были порой и очень интересные, научно-фантастические книги вроде «Жидкого солнца» А. И. Куприна или «Красной звезды» А. А. Богданова. Причины этого понять нетрудно. В истории человечества еще не было периода, когда бы широкие народные массы с такой энергией стремились совершить, казалось бы, невозможное, переделать мир на небывалых основах. Как тут было не развернуться мечте и фантазии! Фантастика позволяла увидеть «голубые города» будущего, помогала сражаться с контрреволюционерами, обывателями, бюрократами.
Она оказалась необходимой, и фантастические произведения создавали едва ли не все крупные советские писатели — В. В. Маяковский, В. П. Катаев, М. А. Булгаков, В. А. Каверин, И. Г. Эренбург, М. С. Шагинян, Б. А. Лавренев, А. С. Грин, Вс. Иванов, А. П. Платонов… Среди произведений тех лет выделяются романы А. Н. Толстого «Аэлита» и «Гиперболоид инженера Гарина». К концу 20‑х гг. появились писатели, посвятившие себя исключительно фантастике. Тут в первую очередь надо назвать А. Р. Беляева, создавшего целую библиотеку романов, из которых, по крайней мере, два известны каждому школьнику — «Голова профессора Доуэля» и «Человек-амфибия».
Новый взлет советской фантастики в конце 50-х и 60‑х гг. совпал с подъемом её в мировой литературе ввиду надвигавшейся научно-технической революции, открытия атомной энергии и выхода человека в космос. Но атомный огонь, прежде чем согреть человечество, обжег его, а затем началась холодная война, изнуряющая гонка вооружений, навязанная империалистическими державами. Назревали всевозможные кризисы, среди них — экологический… У человечества появились самые серьезные основания задуматься над будущим. В этом противоречивом мире фантастика взяла на себя роль воспитателя, подготавливающего своего читателя к постоянным научно-техническим и социальным переменам. Можно смело утверждать, что исследования космоса так естественно вошли в повседневную жизнь потому, что мы были подготовлены фантастикой.
Прогрессивные писатели Запада сильны искренним неприятием окружающей их действительности, антибуржуазным, антиимпериалистическим, антимилитаристским пафосом своих книг. Но они выглядят беспомощными, когда пробуют высказать позитивные идеи, а чаще всего и не пытаются этого делать. Советские литераторы противопоставили западной фантастике оптимистическое понимание предназначения человека, философию революционных преобразований и борьбы за социальный прогресс. Их книги читают на всем земном шаре, и многие за рубежом стали лучше понимать нашу страну, наши цели благодаря знакомству с советской фантастикой.
