Самозванцы в истории России

Материал из Юнциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску

Под самозванством историки прежде всего понимают присвоение кем-либо имени представителя царствующей династии, хотя в обыденном значении слова самозванцами, конечно, могут быть лица из самых различных социальных слоев и групп. Имена царственных особ принимали и политические авантюристы, и вожди народных движений, однако в России самозванство обретало силу в первую очередь как выражение недовольства социальных низов существующим порядком вещей в целом и общественными отношениями в особенности.

Самозванцы появились в России с начала XVII в., в Смутное время, когда социальная напряженность в стране резко обострилась из-за пресечения великокняжеской и царской династии Рюриковичей и закрепощения крестьян. Первым и самым известным самозванцем в нашей истории стал человек, которого большинство исследователей отождествляют с беглым монахом Григорием Отрепьевым.

Сын мелкого дворянина из Галича Богдана Отрепьева Юрий постригся в монахи под именем Григория, но бежал в Польшу, где вновь стал мирянином, отсюда еще одно его прозвище — Расстрига. В 1603 г. он объявил себя спасшимся от гибели в 1591 г. сыном Ивана Грозного — царевичем Дмитрием. При поддержке влиятельных кругов Речи Посполитой Лжедмитрий с польско-казацким войском в октябре 1604 г. вторгся в Россию через Черниговщину и Брянщину. Война шла с переменным успехом, пока в апреле 1605 г. не умер Борис Годунов. Часть московского боярства и русской армии перешла на сторону Лжедмитрия с целью использовать его как орудие в борьбе против Годуновых. Став царем, самозванец своими симпатиями к полякам и открытыми нарушениями русских обычаев и общепринятых норм поведения вызвал недовольство москвичей. В мае 1606 г., вскоре после свадьбы с Мариной Мнишек, дочерью сандомирского воеводы, Лжедмитрий был убит в Москве во время антипольского восстания, инспирированного боярскими кругами во главе с В. И. Шуйским.

Весной 1606 г. среди терских казаков появился новый самозванец — Илья Горчаков, принявший имя сына царя Федора Ивановича — Петра, в реальности не существовавшего. Происходил этот «царевич» из посадских людей Мурома, был «гулящим» и «работным» человеком, а прежде чем стать терским казаком, побывал в холопах. Он не признал смерти своего мнимого «дяди» и воевал за «царя Дмитрия». В 1607 г. Лжепетр был вместе с Болотниковым осажден в Туле армией Василия Шуйского и после сдачи города повешен.

Летом 1607 г. в Стародубе объявился человек, выдававший себя за «царя Дмитрия», якобы избежавшего смерти в Москве. Вокруг него вновь собрались польские и казачьи отряды, а с подмогой из Астрахани прибыли и новые самозванцы, называвшие себя царевичами Августом, Лаврентием (Лавром) и Осиновиком. Однако Лжедмитрий II не потерпел конкуренции и казнил «родственников». В это же время среди казаков появлялись и другие «царевичи»: Клементий, Савелий, Ерошка, Гаврилка, Мартынка... В период Смуты такого рода авантюристы вообще исчислялись десятками.

В мае 1608 г. Лжедмитрий II разбил войска Шуйского и летом осадил Москву, устроив лагерь в Тушино (отсюда его прозвище — Тушинский вор). Ему подчинилась значительная часть страны, но бесчинства тушинцев вскоре вызвали народные восстания, а открытая интервенция Речи Посполитой лишила Лжедмитрия II прежней поддержки поляков. В марте 1610 г. он отступил к Калуге, где в конце года был убит своей татарской охраной. В марте 1611 г. в Ивангороде появился якобы в третий раз спасшийся «царь Дмитрий» — дьякон Исидор (Сидорка), или Матюшка Веревкин, укрепившийся затем в Пскове. Весной 1613 г. Лжедмитрия III на короткий срок признали царем остатки Первого ополчения. Вскоре, однако, самозванство «псковского вора» было раскрыто, он бежал и затем бесследно исчез в Москве в польском плену. Последний представитель самозваной династии — малолетний сын Марины Мнишек Иван после разгрома атамана Заруцкого был в июне 1614 г. захвачен вместе с матерью и повешен. Его имя, однако, в дальнейшем тоже стало использоваться самозванцами.

Спасшимся царевичем Иваном Дмитриевичем именовался в Польше шляхтич Ян Луба (Лжеивашка I), выданный после долгих переговоров в 1645 г., сознавшийся в самозванстве и помилованный. В Стамбуле за того же Ивана Дмитриевича выдавал себя в 1646 г. украинский казак из-под Полтавы Иван Вергуненок (Лжеивашка II). Но и позднее самозванцы еще не раз появлялись в соседних государствах. Вологжанин Тимофей Анкудинов, назвавшийся сыном, а затем внуком Василия Шуйского Симеоном (Лжесимеон I), искал поддержки в Турции, Швеции, у Богдана Хмельницкого, в конце концов был выдан Голштинией и в декабре 1653 г. четвертован в Москве. Такая же участь постигла в сентябре 1674 г. некоего Воробьева — выходца из Варшавы, объявившего себя в Запорожской Сечи сыном царя Алексея Михайловича Симеоном (Лжесимеон II) и отправленного казаками в Москву.

По-прежнему не обходились без самозванцев народные движения. Так, разинского атамана Максима Осипова называли царевичем Алексеем, сыном царя Алексея Михайловича. В начале XVIII в. среди самозванцев стало популярным имя царевича Алексея Петровича, сына Петра I. В 1725 г. им объявляли себя солдаты Евстифей Артемьев в Астрахани и Александр Семиков на Украине. В 1732 г. нищий Тимофей Труженик под именем царевича Алексея Петровича и беглый солдат Ларион Стародубцев под именем царевича Петра Петровича организовали выступления крестьян под Тамбовом и Самарой. Под Черниговом царевичем Алексеем Петровичем назвал себя в 1738 г. работный человек Иван Миницкий.

Имя императора Петра III, свергнутого Екатериной II в 1762 г., стало удобным для новых самозванцев. Сразу несколько Лжепетров объявилось в 1764—1765 гг.: беглые солдаты Гаврила Кремнев в Воронежской губернии и Петр Чернышев в Изюмской провинции, армянин Антонон Асланбеков и украинец Николай Колченко. В марте — июне 1772 г. на Волге, в районе Царицына, «возмущал» народ еще один «Пётр III» — беглый крепостной крестьянин Федот Богомолов. Не обходилось и без курьезов. В 1767—1773 гг. Черногорией под именем русского царя Петра III правил Степан Малый, которого из-за войны с Турцией российское правительство неофициально даже поддерживало. Но в самой России искра самозванства вызвала взрыв долго копившегося недовольства. Донской казак Емельян Пугачев «открылся» в 1772 г., что он является императором Петром Федоровичем. Арестованный, но бежавший из казанской тюрьмы, Пугачев под именем Петра III возглавил крестьянскую войну 1773—1775 гг. На завершающем ее этапе среди повстанцев появился еще один «Петр III» — крестьянин Евстафьев, отряд которого занял города Инсар и Троицк.

Благодаря художественной литературе широко известна история «княжны Таракановой» — авантюристки, выдававшей себя во Франции и Италии за дочь императрицы Елизаветы — Елизавету Алексеевну. «Княжна Тараканова» намеревалась при поддержке «брата Петра III», т. е. Пугачева, заполучить российский престол, но в конце 1774 г. была заманена в Ливорно на русский корабль, арестована и доставлена в Петербург, где умерла от чахотки в декабре 1775 г. (Настоящая дочь императрицы Елизаветы и А. Г. Разумовского, постриженная в монахини, скончалась в 1810 г.)

Еще одним представителем правящей династии, с именем которого в народе связывались надежды на «волю», был брат императора Николая I великий князь Константин Павлович. После его смерти в 1831 г. самозваный «царский брат» появился в Тамбовской губернии. За Константина Павловича выдавал себя и последний в истории России сколько-нибудь значимый политический самозванец, объявившийся в 1842 г. среди уральских казаков.

Как историческое явление самозванство могло существовать лишь при определенных условиях и в определенное время. Помимо наличия в стране острого политического и духовного кризиса, подрывающего традиционные устои и морально-этические нормы, главной предпосылкой появления самозванцев было общество, сверху донизу пронизанное монархической идеей, не подвергающее сомнению законность прав на высшую власть в государстве (царский трон) в силу лишь одного факта рождения. С безвозвратным уходом этого времени, с повышением уровня грамотности, информированности и общей культуры населения не могло не отойти в небытие и самозванство.