Литературоведческая терминология
В естественных науках и отчасти в лингвистике слова, обозначающие понятия, которые изучаются этими дисциплинами, точно и однозначно определены. Если одно понятие обозначается разными словами (терминологическая синонимия) или объем его недостаточно строго очерчен, то это ощущается как недостаток.
В литературоведении тоже есть разделы, где однозначные термины необходимы: стиховедение, некоторые разделы поэтики, стилистики (ямб, цезура, троп, синекдоха). Композицию художественного произведения можно успешно изучать только при отчетливом представлении о таких категориях, как сюжет и фабула.
Однако текст художественного произведения содержит явления такой сложности, что исследователи прибегают «к вариациям и к многообразию терминов к одному явлению» (М. М. Бахтин). Некоторые стороны художественных текстов поддаются не описательно-аналитической, но лишь образно-обобщенной характеристике. Если в физике, например, возникшие метафорические термины стремятся к однозначности и сохраняют образность лишь как воспоминание о своем происхождении («частица с положительным шармом», «свобода воли электрона»), то в литературоведении образные термины вовсе не стремятся отбросить те смысловые оттенки, которые в них возникают. Таков термин «субъектные призмы» (введен советским филологом В. В. Виноградовым) при описании художественного повествования, когда изображенная действительность как бы преломляется всякий раз по‑иному в сознании разных героев. Некоторые сложные явления литературы охарактеризованы до сих пор только в обобщенно-метафорическом виде. Б. М. Эйхенбаум писал, что М. Ю. Лермонтов «напрягает русский язык и русский стих, стараясь придать ему новое обличье, сделать его острым и страстным». Эта метафорическая характеристика остается и по сей день кратчайшим и лучшим определением поэтики Лермонтова и его вклада в русскую поэзию. Сила этого талантливого определения в том, что оно выражает ощущение от мира поэта в целом.
В гуманитарных дисциплинах понятия движения и прогресса науки иные, чем в естественных. Если там новая авторитетная теория целиком вытесняет старую вместе с её терминологией («флогистон» в химии), то в литературоведении, как правило, нет полностью «отмененных» теорий и прежние термины продолжают употребляться.
Большую устойчивость в литературоведении обнаружили термины-концепции, за которыми стоят глубокие теории их авторов: внутренняя форма слова (В. Гумбольдт — А. А. Потебня), мотив (А. Н. Веселовский), остранение (В. Б. Шкловский), теснота стихового ряда (Ю. Н. Тынянов), полифонизм (М. М. Бахтин), образ автора (В. В. Виноградов). Тем, кто хочет по‑настоящему усвоить эти понятия и термины, нужно обратиться непосредственно к книгам этих ученых.
В литературоведении нет абсолютно единой, принятой всеми терминологии. Поэтому вся кому читающему труды представителей разных его направлений и школ, особенно зарубежных, нужно уметь ориентироваться в многообразных терминологических языках.
